Соколов Леонид Михайлович родился 28 апреля 1908 года в поселке Бимери ныне Арского района Республики Татарстан в семье служащего. Русский. Окончил 9 классов в Казани, аэроклуб. Работал там же летчиком-инструктором, затем командиром звена. В Советской Армии в 1932—1933 годах и с мая 1942 года. Член КПСС с 1942 года. В этом же году окончил курсы командиров авиационных звеньев.
В действующей армии с декабря 1942 года.
Командир эскадрильи 107-го гвардейского истребительного авиационного полка 11-й гвардейской истребительной авиационной дивизии 2-го гвардейского штурмового авиационного корпуса 2-й воздушной армии 1-го Украинского фронта гвардии майор Соколов к маю 1945 года совершил 230 боевых вылетов, в 62 воздушных боях сбил лично 17 и в группе 6 самолетов противника. Звание Героя Советского Союза Леониду Михайловичу присвоено 27 июня 1945 года.
После войны продолжал службу в ВВС. С 1958 года полковник Соколов — в запасе. Жил и работал в Смоленске. Награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, медалями.
Умер 12 марта 1981 года.
* * *
«Бесстрашие, ненависть к врагу, презрение к смерти во имя Родины — вот черты, которые присущи товарищу Соколову и которые он личным примером в повседневной боевой жизни воспитывал у своих подчиненных», — писал командир полка в наградном листе.
Три дня ждал он Соколова, надеялся, что вернется его бесстрашный комэск. Везло же до сих пор: сотни боевых вылетов совершил и всегда возвращался живым. Часто Соколов в паре с одним из своих подчиненных летал в глубокие тылы фашистов на разведку или свободную охоту за различной «небесной добычей», на то и истребитель! Ведь на его боевом счету уже 17 сбитых в одиночных боях самолетов и 6 — в паре с ведомыми летчиками Козловым и Папковым. Теперь же они доложили командиру полка, что машина с бортовым номером 3 упала у маленькой речушки, и поисковая группа нашла израненный «Як». Не нашли только летчика — в самолете его не было. Потом в зарослях камыша обнаружили окровавленный парашют, шлем... А потом...
И вот сегодня однополчане хоронят останки Соколова. Его портрет в траурной рамке. Около вырытой могилы комиссар держит речь. Спустили в яму гроб, грянул прощальный залп...
Неожиданно какой-то воин в госпитальном халате протиснулся вперед, сдернул с головы пилотку, вытер вспотевшее лицо и закричал:
— Живой я, товарищ комиссар! Живой! Вот удрал из госпиталя...
Комиссар глянул на воскресшего летчика и остолбенел от удивления.
Так Соколов вернулся в свой родной шолк. Пока ремонтировали его самолет, немного подлечился, и вот он снова в небе.
Из всех 67 воздушных боев, в которых довелось участвовать Леониду Михайловичу Соколову за годы войны, он запомнил несколько самых курьезных.
Однажды капитана Соколова вызвал командир дивизии генерал Осадчий. Осмотрел воздушного аса со всех сторон, улыбнулся:
— Такого орла хотели похоронить! Не выйдет! Мы еще повоюем с немцем. Не правда ли, капитан?
— Так точно, товарищ генерал! — ответил Соколов.
Командир дивизии сдёрнул со стены штору, лицо его посуровело.
— Противник получил большую группу новых бомбардировщиков, — сказал он. — Не сегодня-завтра нужно ждать массированную атаку. Необходимо этому помешать... Вот предполагаемые маршруты противника....
Так стал опытный ас во главе шести самолетов патрулировать над расположением наших частей и переднего края. Первый полет проходил спокойно. Приземлились. Закончили заправку. И снова раздалась команда руководителя полетов:
— «Соколы», по машинам!
Вот уже истребители набрали высоту. С земли последовал приказ генерала Осадчего:
— К линии фронта приближаются фашистские бомбардировщики. Атаковать их на вражеской территории!
Перед заходом солнца «яки» Соколова под прикрытием Ла-5 капитана В.И. Панкова пересекли линию фронта и углубились в тыл противника. Немцы шли, прячась в облаках, поэтому сразу же обнаружить их было невозможно. Но враг не предполагал о предстоящей схватке в вечернем небе. «Внезапность атаки — половина успеха», — думал Соколов. Вот она армада самолетов, груженных бомбами.
— Их около ста машин, — сообщил капитан Папков.
— Атакуем! — ответил Соколов и приказал своим летчикам прорваться сквозь строй немецких истребителей к головному отряду «юнкерсов». Помог и Ла-5, ударивший с правого фланга. «Ястребки» бесстрашно устремились в атаку головного отряда. Тяжелая машина изменила курс, захотела увильнуть, но пушка Соколова успела дать несколько выстрелов. «Юнкерс» круто накренился и, оставив за собой черный шлейф дыма, рухнул вниз, вражеский строй сломался. Вслед за первым бомбардировщиком развалились на части еще три «юнкерса» — летчики-гвардейцы не отставали от своего комэска. Соколов подбадривал их, остерегал от ошибок.
Немецкие истребители изо всех сил старались прикрыть свои тяжелые бомбардировщики, парами набрасывались на наши машины, не жалели пуль и снарядов. Они уже разобрались: нападающих не так-то и много. Но советские летчики дрались не числом, а уменьем — в небе началась настоящая заваруха. Тем временем командир дивизии, наблюдавший за боем героической шестерки Соколова, послал подкрепление. «Юнкерсы» спешно, в беспорядке, сбрасывали бомбы и удирали на полном газу обратно.
У Соколова замолчала рация. Посмотрел: антенна перебита. Оглянулся — вокруг никого. Надо повернуть домой. Однажды так уже было над Сталинградом — отстал от своих и чуть не угодил в лапы фашистов. Тогда в небе хозяйничали они.
...Соколов повернул свою машину на обратный курс. Вечерело. Вдруг в дымчатых облаках он увидел четверку юрких истребителей. Неприятное чувство одиночества быстро прошло. Соколов вклинился в строй самолетов. Приветствуя, покачал крыльями. Они ответили тем же. Успокоился Соколов. Замурлыкал себе под нос веселую мелодию. Однако горючего осталось мало, хватит ли до своих?
И вдруг у него перехватило дыхание: на фюзеляжах машин он увидел... кресты. Да, это были немецкие самолеты. Вот один из них подошел вплотную — крылом к крылу. В кабине сидел рыжий немец с лоснящимся гладким лицом. Он с самодовольным видом снял шлемофон, улыбнулся и показал пальцем вниз: сейчас, мол, будем садиться на наш аэродром. И, оскалив крупные зубы, засмеялся. Немцы решили, что русский летчик идет сдаваться в плен.
— Как бы не так! — сказал про себя Соколов. —Лучше — таран. Но это в последнюю очередь.
Вспомнились слова командира дивизии. Да, повоюем еще с немцем! Выждав удобный момент, Соколов резко убрал газ и заработал педалями, чтобы быстро погасить скорость. Получилось так, как и предполагал Соколов: немецкий самолет вырвался вперед, угодив под огонь советской пушки. Истребитель развалился на глазах. А остальные тут же набросились на «ястребок». Связался неравный воздушный бой.
— Только бы мотор не заглох, — думал Соколов лихорадочно, и, сделав переворот, отвесным пикированием погнал машину вниз. Еще... Еще... От большой перегрузки потемнело в глазах. Хватит! Вот, земля рядом. Но, что это? Почему деревья выше Самолета? А ведь он летит... Наважденье какое-то. Впрочем, нет, оказалось самолет, падая, попал в долину реки, она-то и спасла его. Потянул ручку на себя» но «ястребок» плохо слушался и летел чуть ли не на брюхе. Как назло, впереди замаячила церковь, Полный газ! Вверх... Ну, не подведи, дружок, в последний раз... Самолет перепрыгнул через церковь и тут мотор заглох: горючее кончилось. Но это уже не беда — аэродром рядом. Вот уже бегут навстречу свои ребята. Потом они насчитали на «яке» Соколова шестьдесят семь пробоин...
Соколов Леонид Михайлович родился 28 апреля 1908 года в поселке Бимери ныне Арского района Республики Татарстан в семье служащего. Русский. Окончил 9 классов в Казани, аэроклуб. Работал там же летчиком-инструктором, затем командиром звена. В Советской Армии в 1932—1933 годах и с мая 1942 года. Член КПСС с 1942 года. В этом же году окончил курсы командиров авиационных звеньев.