В древние времена, когда дед моего деда был таким, какой ты сейчас, бала (ребёнок), а может, и того раньше, в предгорьях могучего Алатау жил хан по имени Карахан. Баранов у него было, что в пустыне песчинок, лошадей в табунах паслось, что в туче капель воды. Никто не считал их. А если бы и вызвался кто, все равно бы сбился со счета: попробуй сосчитай, сколько в степи ковыля…

Совсем жирные бараны нагуливались в отарах Карахана. Самые теплые юрты из белого войлока были у Карахана. Самые резвые скакуны водились в его табунах. Карахан ел самое жирное мясо. Карахан спал на самых теплых одеялах. Карахан ездил на самом быстроногом жеребце…

В далекие времена жил хан. Служил у него один умный визирь. Хан очень любил визиря. Случилось так, что жены хана и визиря в один день родили сыновей. Чтобы еще больше закрепить узы дружбы, хан и визирь решили вскармливать детей грудью то одной, то другой матери. Когда дети выросли, у хана умерла жена, и он женился на молодой. Но молодая жена считала хана слишком старым для себя. Ей больше нравился сын хана, но сказать об этом она никому не смела.

В давние годы в дальнем ауле жил бедняк. Только и было у него добра, что лисий малахай да конь-иноходец. Малахай уже совсем износился дыра на дыре, зато конь был такой, что не было ему равного в целом свете: солнце завидовало его красоте, ветер завидовал его бегу. В другом ауле жили два богача старшие братья этого бедняка. Имели они тридцать табунов лошадей, тридцать стад баранов, тридцать кибиток, полных ковров, посуды и оружия.

Но все им было не в радость. Они не могли забыть ни на минуту, что их младший брат обладает конем, какого нет на свете, и только и думали о том, как бы этого коня извести.

В старину у одного мальчика — Тазши (Тазша — паршивый, нарицательный образ в сказках восточных народов, обычно хитрец) умерли отец и мать. Остался он круглым сиротой. Однажды идет Тазша по базару, а навстречу ему — старик и спрашивает:

— Ты что тут ходишь, сынок?

— Родителей себе ищу, — отвечает Тазша, — у кого нет сына, сыном могу стать, у кого нет внука — внуком.

Вздумал однажды бай стать пахарем. Выменял он в соседнем ауле на двух баранов самый лучший плуг, взял из своего табуна двух сытых волов и выехал в поле.

Пашет час, другой, третий. Волы послушно ходят по борозде, не чувствуя усталости. А с пахаря пот градом льет — не привык он к тяжелой работе, не поспевает за плугом. Перед глазами будто костры жаркие пылают… И кажется пахарю, что не земля вьется из-под плуга, а бегут ему навстречу черные змеи, обвивают его ноги и руки, и не может он дальше идти.

Однажды в аул, где проживал Алдар-Косе, приехал неизвестный человек. Вскоре он познакомился со всеми и подружился с Алдаром-Косе. Всем он был неплох, и только одно не нравилось Алдару-Косе в новом друге — его необычайная скупость. Был он скрягой. Так и прозвали его люди.

В те времена у степного властителя-хана росла дочь Ханшаим — девушка редчайшей красоты. Много ходило о ней разговоров в степи. Многим хотелось взглянуть на красавицу хотя бы одним глазом. Но прежде чем посмотреть на ханскую дочь, нужно было уплатить ее отцу тысячу рублей.

Захотелось и скряге взглянуть на Ханшаим. Не имея тысячи рублей, он сказал:

— Тебе все доступно, Алдар-Косе. Устрой так, чтобы я посмотрел красавицу даром. Едем в ханский дворец.