Тигилау и его жена Сина жили в деревне Саваувау. Однажды, когда Тигилау пошел на свой огород копать ямс, в открытую дверь его дома всунул голову демон Тимоа-Майвалу.
— Ага! Вот ты где! — воскликнул он, увидев Сину, которая подметала пол.
И прежде чем она успела позвать мужа, демон схватил ее своими когтями, засунул за одно из восьми своих огромных ушей и понес к себе домой на другой остров.
Вернувшись домой под вечер, Тигилау, к своему удивлению, нашел дом пустым. Сина не отозвалась на его зов.
В ту ночь он не мог уснуть. Много раз он вставал с циновки и подходил к двери, вглядываясь в тени и надеясь увидеть жену.
— Не может быть, чтобы она покинула меня,— сказал он сам себе, когда первые лучи солнца осветили опустевший дом,— кто-то увел ее силой, но я ее найду.
Тигилау перебрался через лагуну и дошел до рифа. Он прыгнул в море и поплыл к острову, лежавшему на горизонте подобно тонкой нити. Путь был долгим. Когда наконец он выбрался из воды и побрел по берегу, то с разочарованием обнаружил, что остров совсем маленький, а единственные живые существа на нем — крабы, которые разбегались, когда он шел по песку, и одинокое дерево пуа.
— Тигилау! Тигилау!
Кто-то звал его. Кто мог звать его на необитаемом острове? Однако он снова услышал:
— Тигилау! Тигилау!
Он спрятал лицо в ладонях, боясь, что его тело вот-вот стиснут холодные, мокрые руки какого-то неведомого существа. Но голос был мягким, нежным, успокаивающим. Тигилау выглянул в щелку между пальцами.
Все, что он видел — это маленькое одинокое дерево пуа, разбегающиеся крабы и беспокойные волны, накатывающие на берег и откатывающиеся назад.
— Ты голоден, Тигилау?
Наконец Тигилау понял, откуда идет голос. С ним говорило дерево пуа.
— Да, я голоден,— сказал он,— но здесь нет еды.
— Нет, есть,— ответило дерево пуа,— вырой яму в песке и выложи ее камнями.
— Мне нечем разжечь огонь,— возразил Тигилау.
— Делай, что тебе говорят,— сказало дерево пуа.
Тигилау выскреб в песке ямку и накидал туда круглой гальки.
— Отойди,— приказало дерево пуа.
Тигилау едва успел выпрямиться, как произошла вспышка. Камни на дне ямы раскалились добела. Сквозь горячий воздух Тигилау показалось, что дерево пуа танцует на песке.
— Замечательно,— сказал он,— но печь бесполезна, если в ней нечего готовить.
— Уймешься ты или нет? — сказало в ответ дерево пуа.— Я делаю для тебя все возможное. Отломи у меня четыре ветки и положи их на горячие камни.
Тигилау повиновался, не вступая больше в пререкания. Он положил четыре ветки на камни и нагреб на них песок, пока они полностью не закрылись.
Дерево пуа заговорило снова:
— Зачем ты пришел на мой остров, Тигилау?
— Я ищу свою жену. Ее кто-то похитил.
Дерево пуа засмеялось так громко, что град цветов посыпался с его ветвей.
— Бедняга,— сказало оно,— вчера здесь пролетал восьмиухий демон. Мне показалось, он что-то несет,— его ноги волочились по земле. Да, конечно, это был Тимоа-Маивалу. Ты хочешь вернуть свою жену?
— Ты же знаешь, что да, о дерево пуа!
— Тогда тебе лучше отплыть сейчас же. Держись вон в том направлении,— дерево пуа махнуло веткой на запад.—К восходу луны ты увидишь на горизонте еще один остров. Там живет Тимоа-Маивалу. Ты попадешь туда только завтра утром. Когда окажешься на острове, иди по краю дороги и вскоре придешь к дому Тимоа-Маивалу.
— Это все? — спросил Тигилау.
— Это все, что тебе надо знать. Это все, что я скажу тебе. В путь, Тигилау!
— А еда?
— Ах да! Сейчас будет готова.
Тигилау расчистил песок и, к своему удивлению, увидел, что ветки пуа исчезли. Вместо них появились дымящееся таро, плоды хлебного дерева и целый поросенок.
Живот Тигилау надулся как барабан, но он чувствовал себя прекрасно, когда спускался с берега и начинал длинный заплыв к острову Тимоа-Маивалу.
Оказавшись на острове, он пошел по краю дороги, и его увидели из дома демона. Тимоа-Маивалу повернулся к Сине и сказал:
— По дороге поднимается мужчина. Если он идет посередине дороги, то это твой муж, а если держится одной стороны, то это твой брат.
— Какая разница? — устало спросила Сина.
— Какая разница? Ого! Ничего себе, какая разница! Если он твой брат, я позволю ему погостить у тебя, но если он идет посередине дороги, то это твой муж. Тогда я поджарю его на обед.
С радостью увидела Сина, что это ее муж,— но, однако, он держится одной стороны дороги, как советовало дерево пуа.
Тимоа-Маивалу позвал Тигилау:
— Заходи, брат Сины. Заходи, садись, я дам тебе поесть.
И вышел приготовить еду для гостя.
— Теперь самое время,— прошептала Сина.— Смотри, в этой клетке четыре зимородка. Демон не знает про них. Посадим их в его москитную сетку.
— Зачем?
— Он услышит их и подумает, что это мы разговариваем. А это даст нам время убежать.
В то время, как Тигилау и Сина бежали к берегу, Тимоа-Маивалу отодвинул занавеску, чтобы дать гостю еду. Испуганные зимородки налетели на него и своими клювами оторвали ему уши. Когда последнее ухо отделилось от головы, демон упал на пол.
Так он и лежал на полу, когда Тигилау и Сина достигли своего острова.
— Мы всегда должны помнить нашего друга дерево пуа,— сказал Тигилау. |
