Было это, когда добрый Ульгень горы и реки, деревья и травы сотворил, людьми, зверями, птицами, рыбами землю и воду населил. Птицам в их гнездах тепло и уютно жилось: перьями и пухом они были одеты. Зверям в берлогах и норах тоже вольготно было: их шерсть густая от холода укрывала. О рыбах и говорить нечего.
У всех еды было вдоволь, добывать ее было легко — словом, всем хорошо жилось.
Одному человеку было плохо: он голым был, в жилище его огня не было, чтобы согреться возле него в зимние холода, мясо или коренья на нем сварить или зажарить. Холодно и голодно людям было. И стали они птиц просить-умолять:
— Вы, птицы, вокруг всей земли летаете, в небо — к солнцу и звездам поднимаетесь, горы огнедышащие переваливаете,— только вы и можете добыть и принести нам огонь...
Птицы во все концы земли разлетелись, в небо взвились.
Журавль, в небесное жилище Ульгеня поднявшись, сказал:
— Тобою созданные люди на земле от мороза коченеют, от голода погибают. Дай огонь им!
Ульгень разгневался и на людей, и на журавля. Даже искорку огня из своего очага отказался дать, как журавль ни упрашивал. Выгнал его из жилища, а сам спать улегся.
Подождал журавль, пока Ульгень хорошенько заснет, потихоньку к очагу подобрался, длинной своей ногой из очага пылающий уголек выхватил, в длинном клюве своем уголек зажав, стремглав на землю опустился, огонь людям принес...
Другая птица — орлица, над высокими горами пролетая, на скалу подоблачную отдохнуть присела. Лишь коснулась своими когтями скалы — камень от нее отломился, вниз покатился и, ударившись о другой камень, искры высек, от которых сухие деревья загорелись. Орлица, осколок скалы в своих когтях зажав, в долину к людям вернулась, сказала:
— Если два камня друг о дружку крепко ударить — искры посыплются, огонь можно разжечь...
С тех пор и научились люди из камня огонь высекать. |
