Жил на свете старик. Раз пошел он на базар корову продавать. А человек этот был беден, и не было у него добра, кроме этой коровы. Вот идет он. Пришел в какую-то деревню, а навстречу прохожий.
— Далеко ли путь держишь? — спрашивает.
— На базар, — отвечает старик.
— Ты что же, продаешь эту овцу?
— Где овца? Слепой ты, что ли, ведь корова у меня!
— Ты сам овцу от коровы отличить не умеешь, — говорит прохожий.
Сказал так да и прошел мимо. А старик дальше идет. И вот уж впереди другая деревня. Снова видит прохожего.
— Продаешь, что ли, овцу-то? — спрашивает прохожий.
— Да какая овца? Корова это! — удивляется старик.
— Поглядеть на тебя, вроде бы и не молод ты, а овцы от коровы отличить не умеешь, — говорит прохожий.
Озадачил он старика. И чего это все заладили «овца да овца»? — думает дед. Возле самого базара повстречался ему еще один прохожий.
— Здоров ли, агай (обращение к старшему по возрасту мужчине с оттенком почтительности)? — говорит.
— Да не жалуюсь пока, — отвечает старик.
— Ты, агай, никак овцу продаешь? Сколько просишь?
— С ума ты спятил, что ли, корова это! — говорит старик.
— Ты, агай, глупости не говори, овца она и есть овца.
«Может, и вправду овца это?» — думает старик. Сомнение его взяло. А те трое были жулики. Договорились они обмануть старика и все заранее обдумали.
Пораскинул старик умом, так и эдак думал, да и решил уступить корову тому человеку за стоимость овцы. Принес деньги домой и говорит жене:
— Эх, старуха, мы свою скотину за корову принимали, а она, оказывается, не корова вовсе, а овца.
— Да почему ты так говоришь? — удивляется старуха. — Выходит, обманули тебя.
Обидно стало деду.
Ладно. Взял он однажды из тех денег, что за корову выручил, и снова пошел в город на базар. Зашел в три чайханы, с хозяевами обо всем условился: «Приведу я троих гостей, ты их напоишь, накормишь досыта». А деньги за угощение вперед уплатил.
Ходит он по базару, пока не набрел на тех жуликов. Поздоровался и говорит:
— Вы хорошо заплатили мне за овцу, пойдемте-ка в чайхану, хочу угостить вас.
— Ну что ж, — отвечают жулики, — коли тебе того хочется, и мы не прочь.
Старик напоил, накормил гостей, а после снял с головы старую шапку, шмякнул ею о стол и крикнул: «Расчет!».
С тем и пошли вон. Походили они по базару, а старик уж в другую чайхану ведет. У него и здесь все заранее с чайханщиком условлено, и деньги уплачены. Радуются жулики, пьют, едят, пока досыта не наелись. А после старик опять шапкой о стол ударил, крикнул «расчет» и, попрощавшись с хозяином, вышел прочь. Удивляются жулики: как это он без денег обходится да еще других угощает.
Походили они по базару, и опять ведет их старик в чайхану. Наевшись, напившись, они встали. Старик опять, как и раньше, ударил шапкой о стол, крикнул свое «расчет» и, попрощавшись, вышел.
Не утерпел тут один из жуликов:
— Послушай-ка, агай, — говорит, — как это ты умудряешься целый день угощать нас, не уплатив ни копейки? Нет ли в этом чуда какого?
— Есть, — отвечает старик. — Все дело в моей шапке. Стоит ударить ею, как деньги появляются на том месте сами собой.
— Продай нам свою шапку, — просит жулик.
— Я бы продал, — говорит старик, — да денег у вас не хватит.
Большую цену заломил старик за шапку. А у тех денег-то много. Недолго думая, отвалили они за шапку целую кучу.
Вернулся старик к старухе и говорит:
— К нам жулики скоро пожалуют, так ты впусти их в дом, только по одному, не всех разом.
Тем временем жулики сообразили, что старик обманул их, разыскали его, пришли к нему домой и спрашивают старуху:
— Дома ли старик-то?
— Так-то он дома, только по одному заходите.
Те рады, что нашли старика, на все согласны. Входят они по одному, а старик головы им срубает, а туловища к стене прислоняет.
Настал вечер. Стучится к ним николаевский солдат:
— Позвольте ночь переночевать.
— Входи, — говорит старик, — только в подполе у меня человек стоит. Снеси его на кладбище, не то шайтаны (шайтан — черт, бес) уснуть тебе не дадут.
Солдат здоровый собой. Спустился в подпол, вынес одного жулика да отнес на кладбище. А старик уж другого жулика на то же место ставит. Говорит он солдату:
— Ты еще по дороге шагал, а этот уж воротился, снеси его назад, попробуй в другом месте бросить.
Солдат и второго жулика понес.
— Готово! — говорит солдат, глядь, а тот все на старом месте стоит.
Говорит ему старик:
— Снеси-ка, брат, еще разок. На этот раз за ограду не заноси, а прислони его тут же, у входа, уж теперь, небось, не вернется.
Делать нечего, послушался солдат старика. Повстречался ему поп из соседней деревни, спрашивает:
— Ты чего это тащишь, служивый?
— Тише, батюшка, — говорит солдат, — не шуми ты. Это шайтан, я его на погост тащу.
Услышал это поп да с перепугу припустил во весь дух, только его и видели.
Прислонил солдат свою ношу к ограде и назад пошел.
Накормил старик служивого, напоил, спать уложил, а наутро простился.
|
