Был один молодой падишах. Как-то однажды проходил мимо дворца один бедняк. Пригласил падишах его и посадил кушать. Поставил полную плошку лапши. Он все съел. Спрашивает падишах у него:
— Наелся, абый (обычно употребляется к старшим по возрасту родственникам и другим старшим в значении «дядя», «дяденька»)?
— Наелся, наелся, падишах мой — султан мой, большое спасибо, — говорит.
После этого падишах ставит на стол бялеш (пирог с мясной начинкой). Гость и с бялешем управился. Падишах снова спрашивает:
— Наелся-насытился, о падишах мой — султан мой, — отвечает бедняк.
Падишах принес еще мяса — снова все съел. Опять спрашивает:
— Наелся?
— Наелся, — отвечает бедняк опять.
Принес он чай — выпивает тот и чай.
— Наелся? — спрашивает падишах.
— Наелся, наелся, падишах мой — султан мой, большое спасибо, очень обильно угостил меня, — говорит.
После этого падишах сказал:
— Ты каждый раз, четыре раза, говорил, что наелся. А ты ведь, оказывается, совсем не наедался. Зачем ты меня обманул? — говорит. — Найди ответ на этот мой вопрос. Если к завтрашнему дню не найдешь ответа, я завтра же казню тебя, — говорит.
Бедняк ушел к себе домой.
Сидит он, горюет. У него была дочь. Дочь и говорит:
— Что ты так задумался, отец?
Старик рассказал дочери обо всем, что случилось во дворце падишаха. Девушка говорит:
— Отец, ты не горюй, ложись и спи, завтра все будет готово.
Назавтра утром девушка принесла ведро. Наполнила его камушками. Спрашивает у отца:
— Отец, наполнилось? — говорит.
— Полное, — отвечает отец.
Потом девушка насыпает в ведро песку, песок проходит между камнями.
— Отец, полное? — спрашивает.
— Полное, — отвечает.
После этого она наливает в ведро воды, и вода наполняет ведро. Девушка говорит:
— Иди, отец, покажи все это падишаху и скажи: «И наш желудок такой же, в него может поместиться разнообразная пища», так и скажи.
Идет старик к падишаху и все делает так, как показывала его дочь. Падишах был поражен всем этим и выразил удовлетворение.
— Ладно, старче мой, это ты сделал, вот я задам тебе еще один вопрос. Завтра ты придешь ко мне с ответами на них: приходи не голодным и не сытым, приходи не голым и не одетым, приезжай не верхом и не пешком, — говорит он.
Старик ушел домой. Дома опять сидит, горюет. Опять дочь спрашивает:
— Отец, как, что было? Что сказал падишах на то, что я показала?
— Тому, что ты показала, выразил благодарность и снова задал задачку: «Приходи не голодным и не сытым, не в одежде и не без одежды, приезжай не верхом и не пешком», — говорит старик.
После этого девушка еще раз успокоила отца:
— Отец, ложись и отдохни, завтра все наладится.
В ту же ночь девушка идет на берег реки. Берет сеть рыбака и возвращается. Из этого шьет отцу рубашку, штаны, делает и карманы. Насыпает в карман семечки, сажает отца на пятилетнего козла и отправляет к падишаху.
Падишах думает, сможет ли он прийти так, чтобы выполнить задание. Видит падишах, что старик едет на козле, вроде верхом, если вглядеться, и шагом. Он не верхом и не пешком. Падишах этому удивился. Посмотрел снова — на нем вроде и одежда есть, однако, виднеется его тело. Не скажешь, что он гол, не скажешь, что одет. На самом деле, человек ответил на этот вопрос. Голоден он или сыт? Сказал бы голоден, все время что-то ест. Если бы был сыт, он не ел бы, но ведь ест. После этого падишах говорит:
— Ну, молодец, старик, на все эти вопросы ты сумел ответить. Где ты научился всему этому?
С некоторым хвастовством старик ответил:
— Меня учит моя дочь.
А в ответ на эти слова падишах говорит:
— Так ты с дочерью вдвоем решаешь задания? — И дает старику еще одно задание. Взял он со стола катушку, отмотал три четверти ниток и протянул старику:
— Вот, пусть твоя дочь из этих ниток соткет мне рубашку и штаны.
Старик унес пряжу домой. Отдал дочери и сказал:
— Доченька, падишах опять нам поручил такое же сложное дело. Вот из этих ниток приказал соткать холст, сшить и принести ему рубашку-штаны.
Девушка ответила:
— Ладно, отец, сошьем. Отламывает от веника прутик и говорит: — Иди, скажи падишаху, пусть он из этого прутика сделает мне ткацкий станок.
Старик снова пошел к падишаху, дал ему прутик, который вручила ему дочь:
— Моя дочь согласилась сшить рубашку и штаны из той пряжи, что вы дали. Только у нее нет ткацкого станка, чтоб соткать полотно. Она просила, чтобы вы из этого прутика сделали ей ткацкий станок, — сказал он.
При виде прутика падишах рассердился:
— Разве из этого прутика можно сделать ткацкий станок?
Посмотрел старик на падишаха:
— Падишах мой — султан мой, разве из трех четвертей пряжи можно сшить рубашку и штаны? — говорит.
Падишах снова говорит:
— Вот, старик, я дам тебе семилетнего барана, чтобы завтра к моему приходу к двенадцати часам этот баран оягнился.
Старик увел барана. Говорит дочери:
— Доченька, падишах велел: «Чтобы к завтрашнему дню к моему приходу этот баран оягнился». Сказал, что придет часов в двенадцать.
— Ладно, отец, оягнится. Вынеси нож, зарежем и съедим.
Закололи они барана и съели.
Назавтра дочь встала рано утром, затопила баню и послала отца мыться.
— Пока я не приду и не позову, ты не приходи, — говорит.
Стукнуло двенадцать часов полудня, падишах, чтобы понаблюдать за девушкой, пришел и спрашивает:
— Такой-то абзый (обычно употребляется к старшим по возрасту родственникам и другим старшим в значении «дядя», «дяденька») дома?
Девушка высунула голову из окна:
— Нет дома, — отвечает.
— Где? — спрашивает падишах.
— Отец в бане рожает, — говорит она.
— Фу, черт побери, разве мужчина может рожать? — говорит.
Девушка и говорит падишаху:
— Ты же дал отцу семилетнего барана, разве баран может оягъниться?
После этого у падишаха не осталось никаких слов, он сказал девушке:
— Пусть отец твой придет ко мне, — и ушел домой.
Девушка позвала отца и сказала, что падишах пригласил его.
Старик пошел к падишаху. Падишах очень хорошо угостил старика и заговорил о своем:
— Бабай (дедушка; вежливое обращение к старикам; обращение зятя к тестю), выдай свою дочь за меня, — говорит.
— Вы же не женитесь на дочери такого бедняка, как я, — говорит он.
Недолго они поговорили, старик согласился отдать свою дочь за падишаха. Немного погодя справили свадьбу. Девушка теперь — жена падишаха. Очень хорошо они начали жить да поживать.
Однажды трое нищих собрались в путь. Прежде чем пойти попрошайничать, они все трое приготовили необходимое. Один привел коня, второй прикатил телегу, третий приволок мешок. Когда они ехали по дороге, им пришлось заночевать на пашне. Встали утром и не верят своим глазам: около кобылы ходит жеребенок. Когда кобыла жеребилась, кровь попала и на телегу. Хозяин телеги видит это и говорит:
— Жеребец мой, телега ожеребилась.
Нищий с мешком видит кровь на мешке и тоже говорит:
— Нет, мешок ожеребился.
Между ними возникает большой спор, никак они не могут поделить жеребенка и идут к падишаху, чтоб он их рассудил.
Падишах в это время уехал, оказывается, в какой-то другой город. Уезжая, он сказал жене:
— Если кто придет в мое отсутствие судиться, никого и ничего не приговаривай без меня, иначе я разведусь с тобой, будешь жить без меня.
Жена осталась одна. Пришли те самые нищие. Женщина спрашивает у них:
— Что за дело?
Те говорят:
— Нам был нужен падишах.
— Зачем он вам? — спрашивает женщина.
Нищие отвечают:
— Когда мы ночевали, появился жеребенок.
Нищий с мешком говорит:
— Жеребенок этот мой — мешок ожеребился.
В то же время нищий с телегой твердит:
— Нет, не твой мешок ожеребился, кровь осталась на моей телеге.
Нищий с кобылой возмущается:
— Не сходите с ума, жеребенок мой, — говорит.
Женщина подумала и говорит:
— Если бы был падишах, то он бы вас рассудил, но его нет.
— Куда же он уехал? Мы поедем туда, — говорят те.
Женщина говорит:
— Мы посеяли было на Агидели гектар пшеницы, из Агидели выходят рыбы и съедают нашу пшеницу, поехал сторожить ее.
Нищий с мешком и нищий с телегой говорят этой женщине:
— Ой, глупая баба, разве рыбы могут выйти на сушу и есть пшеницу?
— Если бы вы не были глупцами, то телега и мешок не ожеребились бы, — говорит женщина. — Только кобыла может ожеребиться.
Они поверили после этих слов: «На самом деле, телега и мешок не могут ожеребиться, жеребенок, видимо, от кобылы», — с тем и ушли.
Прошло много времени, приехал падишах. Слово за слово, разговаривая с женой, он спросил:
— Никто не приходил судиться?
— Приходили только трое нищих, рядились, что ожеребились телега и мешок, поэтому жеребенок принадлежит им. Я им доказала, что ожеребилась кобыла, они поверили и ушли, — ответила жена.
После этого падишах рассердился на жену и сказал:
— Я же тебе говорил: «Без меня не суди». А ты их уже рассудила. Я разведусь с тобой. Возьми все, что твоей душе угодно и уходи.
Недолго думая, жена падишаха говорит:
— Ладно, падишах мой, нам было суждено так мало вместе жить. Перед расставанием давай попьем вместе чаю.
Она вскипятила самовар и поставила на стол. За чаем сказала:
— Раз нам с тобой не жить, давай уж и выпьем, — и достала из шкафа вино.
Выпил падишах и очень сильно опьянел. Увидев это, жена падишаха вышла и сказала солдатам:
— Запрягите фаэтон.
Солдаты запрягли. Женщина при помощи двух солдат положила падишаха на телегу и отправилась в путь. На свежем воздухе падишах слегка отрезвел. Смотрит он и не верит своим глазам, куда-то он едет.
— Ну-ка, остановитесь, — говорит. — Куда вы меня везете?
Жена говорит падишаху:
— Ты же меня развел, я вот уезжаю.
— Так зачем же ты и меня увозишь? — говорит падишах.
— Ты же говорил: «Бери у меня то, что твоей душе угодно». Моя душа желает только тебя, вот я и везу тебя.
— Фу, черт побери, давай, поверни лошадей назад, будем снова жить вместе, — говорит падишах.
Так до сих пор и живут, говорят.
|
