Весенний ливень — майский дождь Хлеб напоит — копна в зарод! И в каждой капле по зерну С надеждой видит хлебороб.
Зарницы силу придают И звуки грома словно дар. Весной прольется тёплый дождь — Заполнится зерном амбар.
Я рад весеннему дождю, И грустно, если дождь не льёт. Идут дожди, родит земля! С дождём душа моя поёт!
Гордость хлебороба
Всего-то лишь десяток лет Живу я не в деревне. Но о деревне знаю я, Я деревенский, верно.
Нет, не жалею. Повезло, Встречал зарю над полем. И смыслом жизнь наполнил я, Познал деревню, понял. Открылась мира красота Мне с отчего порога – Не почерневшая в пыли – Гордость хлебороба!
Родной край
Здесь я жил, но о тебе не писал, Край родной, тебя я не возносил. Я скучаю. На чужбине пропал. И бурлит в душе мой стих, полный сил.
Там, в святой земле, моя колыбель, Но душе в те двери не залететь. И, дневную отпустив канитель, Я во сне услышу мамину песнь.
Будто снова у тебя погощу. Мысли кружат, тянут в детство меня. Босиком по косогору спущусь. Оседлаю гору, словно коня.
В том краю оставил юности пыл. В том краю остались те, кто любил, Там тебе стихи и песни сложил, В том краю... Холмы священных могил...
Память возвращается
«Не приезжаешь», — говорят, Тоскою душу взяв в тиски. Вернусь, но мысли загрустят, Охолодит зима виски.
У деревенских ручейков, Вода, как прежде, не звенит. Я эти звуки был готов Беспечно слушать каждый миг.
Природа отойдёт от сна, И я в мечтах на краткий миг, Быт городской с себя содрав, К родным полям душой приник.
Душа за птицами летит, Чтоб свить гнездо в родных краях. Весенний паводок промчит, Не помещаясь в берегах... Весну и детство возвратит.
Весенний этюд
Звенит весна и будит спящих нас. На зов слетелись птицы издалёка. Проталинами разрывая наст, Звенят ручьи светло, легко, высоко.
И ледохода слышится возня, Потрескивают от натуги льдины. И птицы слишком громко гомонят, Знать, гнёзда делят так невозмутимо.
А человека путь ведёт судьба, И вёснами его не перепишешь: Душа живёт. И, родину любя, Мне сердце рвёт под городскою крышей.
И я сбегаю в город от себя, Из края, где весна в полях гуляет, А мартовское солнце догоняет, Похлопывает по плечу, любя.
Не сдержанное обещание
Я ухожу, забыв свои пенаты. Лишь иногда в деревню виновато Я возвращаюсь, чувствуя расплату, А рана в сердце саднит и болит.
Глядят окон потухшие глазницы. Мне с их тоской так хочется сродниться. Я в стороне, я раб своей столицы. И мне свою судьбу не изменить.
И осень жизни ждёт не за горами. Что обещал — осталось лишь словами. Не сдержанный обет, он больно ранит, Ведь я порвал с родной сторонкой нить.
Хорошо, что...
Он у небес искал подмогу. Он целый день молился Богу. Для Матушки-земли просил, Просил дождя, и дождь полил.
Дождь льёт и льёт, не уставая, Что, прохудились небеса? Сегодня, (что за чудеса?) О солнце к Богу он взывает.
Как хорошо, что Бог один В природе нашей господин. Свет белый распрощался б с веком, Будь он в руках у человека.
Ржаной хлеб
Стать может быстро человек Рабом богатства. А я готов весь век к ржаным Снопам склоняться.
Колосья спелые поют — Живое жито. И кислым потом трудовым Зерно полито.
Плывут в волнах ржаных полей. Плывут комбайны. И в бункер сыплется зерно Жемчужной тайной.
Не будет серебро блистать. Померкнет злато. Но ляжет хлеб ржаной на стол — И жизнь богата.
Деревенский воздух
Город каменный, удушливый, Разноликий мегаполис... Но не трогает он душу и Кланяюсь деревне в пояс.
Не хватает душам выжатым Мягких трав в бетонном царстве. И не знаю, где найти сквозь дым От сердечных мук лекарство.
Лишь к родным местам прибуду я, И здоровье снова пышет. Мёд и масло — пища скудная, А вот воздух послан свыше!
Где бы ни был, что бы ни творил, Память сладко потянулась: Дух черёмухи пьянил, дразнил, Уводил обратно в юность.
Сельским воздухом целительным Надышаться сердце хочет: И не страшен путь мне длительный. Сельский парень я, и точка!
Место, где все останемся
Село своих детей в надежде ждёт: Вернутся те, кто нынче далеко. Встречает заблудившийся свой род И знает — без него им не легко.
Живут в чужих холодных городах, А души их привязаны к земле. Зов крови, что стучит в седых висках, Вновь возвращает к думам о селе.
Село об этом знает, но молчит. У каждого свой нрав, свои пути. Но свой ребёнок — значит, не забыт. Как ни крути, им всем домой прийти.
Село всё понимает — знает час И год, когда, уставший от свобод. Перевернётся мир, живущий в нас. И зёрнами на землю упадёт.
Вечерние мысли
Тысячи окон в сверканье огней, Города кутерьма. Как там живётся деревне моей, Как там ее дома?
Многие помнят деревню свою, Старый родной порог. Нам подложила судьба шлею. Захомутав наш срок.
Тянется нить от меня в тот дом. Что завещал мне дед. Внуки, боюсь, обвинят нас в том Что не горит в нём свет.
Успею ли?
Дом деревенский. Старые ворота. Земля просела, мох вокруг порога. Глазницы окон светом не искрятся. И вот уже глаза в тоске слезятся.
Дым из трубы не закружит колечком. Давно блины не ставят в жерло печки. Не полнятся проулки голосами Бессонными весенними ночами.
Опутала тоска, и одиноко Сухая ива виснет над протокой. Колодезный журавль — приют сорокам. Что пропоют нам о скончанье срока.
Я из деревни вновь иду куда-то, Успею ли вернуться вновь в пенаты? Перебирает ветер с грустью листья. Страницы — жизнь листает слишком быстро.
Есть судьба
Расцветаю я с цветами, Молодею по весне. Осенью взгрустнётся мне — Гуси к югу улетают.
С птицами душа роднится, Полетит ли в край родной? Детства улица со мной, Юность и любимых лица.
Жизнь как птица закружит, Лики времени меняя. Пусть маршрут её петляет, Но прерваться не спешит.
Душа всегда в полёте…
Красна*. Мой первый снег. Зим нервозность, зелень вёсен. И в душе горя нет. Душу в волнах ласки носит.
За плечами вдали Вёрсты, годы, дни недели. И потери родных, Близких и друзей потери.
Там разлад и тоска, Что судьбу нельзя исправить. Там построчно срока От рожденья жизнь проставит.
Эх, весёлая жизнь, Да весёлость в горле комом. Вмиг душа закружит, Лишь повеет отчим домом.
* Деревня в Высокогорском районе Татарстана.
Душа всегда в полете...
Обычай дедов, как наказ, Деревня бережёт для нас. Читал молитву дед седой, Идя весенней бороздой.
Не заведены трактора. Лукошко гречки взять пора. Молитвой Бога дед опять Попросит урожая дать.
Яйцо катит по борозде Малец и просит как себе, Так и деревне благодать... Святой обряд — что тут сказать!
Идут детишки по следам. Тальянки звук и тут и там. И праздника веселый гам. Ведь радость видно по глазам.
Народ живёт — поёт душа. Когда засеяна межа И перепаханы поля, Вздохнут деревня и земля.
Благословен весны обряд. Коль люди в сердце сохранят – Всем новым поколеньям свет, Отмолит убелённый дед!
Клубок загадок
Воды рек подо льдом, берега в покое. Ивы зимние сны видят до весны. Галки и воробьи копошатся, спорят — Нарушают покой зимней тишины.
И кустарники ждут, ждут весны прихода. Сок черёмух, калин побежит вот-вот. Гобелены на льду выткала природа. Кто там — заяц, лис — мчались без забот?
Лишь под горкой родник гордо повествует И журчаньем тоску силится унять, Тянет грустный мотив, о весне тоскует: Лёд растает, и жизнь зажурчит опять.
Тёплый лучик бежит резво по забору, Солнце смотрит на нас, взгляда не тая. И надежда в душе с холодами спорит, И волнуемся, взгляд устремив в поля.
Человеческий век — есть клубок загадок. Нити прошлого в нём накрепко сплелись. За зимой ждём весну, раз таков порядок, Летом осени ждём, продолжая жизнь...
Деревня
Все было. И деревня голодала. Косил под корень тиф ее детей. Война сжирала от сохи парней. Но только жизнь опарой не скисала.
Делили всё по-братски. В две руки — С болезнями, с пожарами справлялись. Кого-то заклеймили: «Кулаки»... И всё-таки хозяйства не распались.
Крестьянин бедный кланялся за труд. За галочки, что звались трудоднями. Но деревенских этим не согнуть; И твёрдо на земле своей стояли.
Терпением всегда была сильна Деревня. Нелегко ей — это верно. И надо поддержать свою деревню, Чтобы осталась и жила она!
Грусть
По деревне разливается грусть. Тяжело одной гусей ощипать, Вот и тянет песню грустную мать. Обещала дочка: «Скоро вернусь!»
Одинока мать, глаза проглядела. Дом, построенный отцом, странно пуст. Откачал на балке крюк колыбель, Вместо счастья в душу селится грусть.
Осенние мысли
Дождик осенний... Знать, прохудился Купол небесной выси. Без остановки падают капли, Бьются о крышу — слышу.
Будто играет на струнах домры Грустный акын. Мотивы Ветер усиливает. Аккорды Слишком звучат тоскливо.
Тёмные окна пророчески Скрипнут об одиночестве. Мысли тревожным роем Спорят с моей хандрою.
Словно по зову путаных мыслей Мимо шагает какой-то парень. Тоже обжёгся он в этой жизни, Мир и себя нещадно ругает.
Чувства осенние, чувства мрачные, Чувства, рождённые в поздний вечер, – Схожие мысли, а как же иначе У всех одиноких птиц человечества?
Что осталось?
Из глаз небесных льёт осенний дождь, И крылья над землёй печаль простёрла. Но от тоски осенней не уйдёшь, И горький ком подкатывает к горлу.
О, как прекрасны талии берёз! Печать тоски рябит на лицах листьев. И только ель, забыв зимы прогноз, Решила гостьей леса притвориться.
Природа в зимний сон готова впасть, И птицы пред последним перегоном К родной земле стараются припасть, Чтобы проститься с ней печальным стоном.
Я вечером осенним в сотый раз Дорожную суму перебираю. Примериваю жизнь свою на глаз, Зла, блага было больше? Я не знаю.
У земледельца в сердце паника, Весны он ждёт по расписанию. Год спутал всё: и кнут, и пряники. Дождь в декабре — вот наказание!
Но что поделаешь? Терпи село! Ты, хлебороб, имей терпение. Пусть нам с погодой так не повезло, Дождь — это слёзы очищения...
Родина, по которой скучаю (из цикла Сабантуй)
Сабантуй собирает сегодня гостей, На майдане земляк земляка обнимает, Радость, грусть от нахлынувших чувств и вестей — Вот уж кто-то и слёзы тайком утирает.
Сабантуй землякам — повод встретиться вновь. С кем-то вместе прошли годы юности, детства. В них осталась к родимому краю любовь, Красота городов не коснулась их сердца.
Сабантуй — это праздник, его не свернуть, На завалинке вновь соберутся соседи. Жаль, кого-то, увы, никогда не вернуть. Отчитали по ним, отслужили обедни.
Сабантуй землякам — повод встретиться вновь, По деревне своей их душа стосковалась. И разгонит тоску, возрождая любовь, Сабантуй — для людей ежегодная радость!
Татарин горшок разбивает... (из цикла Сабантуй)
Сабантуй бурлит весельем: шуткой, пляскою, Под гармонь звучат мелодии татарские, И кто молод, и кто стар сошлись в веселье Возле речки после пахоты и сева.
Кони мчатся по майдану, споря с ветром, Где касаются земли, нам незаметно. Гривы мечутся, как пламя над костром. И глаза искрятся яростным огнём.
Посреди майдана схватки богатырские, Полотенцами сплелись, и зубы стиснули. А баран в тени уткнулся носом в травку, Ждёт хозяина — кто выиграет схватку.
Издалёка к нам приехали невестушки. Коромысло на плече и ноги резвые. Будто в молодости сбегать на родник — Обойти майдан с ведром за краткий миг.
Шест татарскому джигиту что орешина. Не пугает — снять пора, что там подвешено! И по жердочке дотянется ползком За рассевшимся нахально петухом.
А разбить горшок, скрепив глаза повязкою, – Будто мстить судьбе за долю несуразную. Заарканенная в сеть судьба народа Ищет выход и вздыхает о свободе...
Сабантуй — татарский праздник (из цикла Сабантуй)
Наступает Сабантуй, Сабантуй! Это праздник окончания работ. Для татар он — как святой ритуал Словно яблоня надежд он цветёт.
В день, когда закончен сев на полях И последнее зерно в борозде — На майдан идет татарский народ, Тешит душу исполненьем надежд.
Стар и млад гостям подарки собрали. Запряжённый конь уздечкой звенит. Пусть богатым, крепким станет наш дом, Пусть Аллах народ татарский хранит!
Заколышут на жердях рушники, Как красив национальный узор... Конь под всадником летит на круги — И в труде джигиты любят напор.
Завязав глаза, попасть по горшку, У народа есть сноровка в руках, На земле он по-хозяйски живёт. А поэтому — достаток в домах.
Снова сходятся на майдане борцы. Мощь и стать, косая сажень в плечах. Хоть и любит тишину наш народ, Но как лев привык свой край защищать.
Две судьбы (из цикла Сабантуй)
Кони скачут на Сабантуе. Крепко сбитые кони рабочие Щеголяют, гарцуют, Рысаки все заморские, впрочем.
Серебрятся уздечки, сёдла, Да и стойло из добротного камня. На майдане пройдут им по рёбрам Новорусско-татарские парни.
* * *
У деревенских мужиков и у лошади Поровну судьба, похоже, делится. Утром-вечером в работе потеется, Осенью, весной в дело брошены.
* * *
Близко к сердцу я приму Верность лошади рабочей. Гонят вскачь свою судьбу Рысаки и днем, и ночью.
Привезли из дальних стран: Грациозность, загляденье... Кто заглянет, сколько ран В душах, проданных за деньги...
