Жили муж с женой, по виду будто хорошо, да как-то жена была мудрёна: уйдёт муж — она весела, придёт — захворает; так и старается ему дело найти, куда-нибудь с рук сбыть; нынче пошлёт его туда, завтра в другое место, а без него у неё гулюшки, пирушки! Придёт муж — и чисто и прибрано; сама охает, больна, на лавочке лежит. Муж верит, чуть сам не плачет. Вот раз придумала жена послать его за лекарством в Крым-град. Муж пошёл. На дороге ему встрелся солдат:
— Куда ты, мужик?
— В Крым-град за лечбой!
— Кто болен?
— Жена!
— Воротись, воротись безотменно; я сам дока, я пойду с тобою!
Поворотил его налево кругом, и очутился мужик опять у своего гумна.
— Сядь же ты здесь, — говорит дока, — я спроведаю, какова хворая?
Вошёл на двор, приложил ухо к избе — там игры, там скоки, гульба! Забилась солдатская грудь, ударил в дверь, растворилась изба — хозяйка по ней лебедем носится, перед ней молодой парень вприсядку рассыпается, зелено винцо по столу разливается. Пришёл солдат вовремя, выпил чарку и пошёл вприсядку; полюбился хозяйке: что за солдат, что за детина! Угодлив, догадлив, словно век тут жил! Поутру надо пирожки печь.
— Солдат, сходи на гумно, принеси соломки вязаночку.
Солдат пошёл; набрал соломы, завернул туда мужа, скрячил (крячи́ть — скручивать верёвку палкою при связывании ноши) верёвкой, вскинул за плечи и принёс к хозяйке. Хозяйка рада, затянула песенку:
— Пошёл муж во Крым-град зелья купить, жене зельем живот лечить! Туда ему не доехать и оттуда не приехать!.. Солдат, подтягивай мне!
Солдат начал свою песню:
— Чуешь ли, солома, что деется дома?
— О, твоя нехороша, моя лучше; давай вместе: пошёл муж во Крым-град зелья купить, жене зельем живот лечить.
Она поет громко, а солдат ещё громче:
Чуешь ли, солома, что деется дома? Плеть висит на стене, а быть ей на спине!
Солома почуяла, затряслась, верёвка лопнула, вязанка распалась — и выскочил муж, схватил плётку и давай стегать хозяйку. Как рукой сняло — вылечил жену.
|
