Был-жил старик со старухою: старика того звали Абросимом, а старуху Фетиньею, и жили они в великой скудости и бедности и имели одного сына по имени Иванушка, который и был уже по пятнадцатому году. В один день старик Абросим промыслил краюшку хлеба и принёс домой, чтоб накормить свою жену и сына, и лишь только принялся резать — вдруг из-за печки выбежал Кручина, выхватил из рук его краюшку и ушёл опять за печь. Тогда старик начал Кручине кланяться и просить, чтоб он отдал краюшку назад, потому что ему с семьею своею есть нечего. Кручина старику на то сказал:
— Я тебе краюшки твоей не отдам, а за неё подарю тебе уточку, которая всякий день будет несть по золотому яичку.
— Хорошо, — сказал Абросим, — я сегодня как-нибудь без ужина пробуду; только ты меня не обмани и скажи, где та уточка?
— Завтра поутру, как ты встанешь, — отвечал ему Кручина, — поди в свой огород и там в пруду увидишь утку, которую поймай и возьми к себе в дом.
Абросим выслушал его слова и лёг спать, а поутру встал рано, и пошёл в огород, и, увидев в пруду утку, несказанно обрадовался; стал ловить утку и скоро поймал, принёс домой и отдал её Фетинье. Старуха пощупала утку и сказала мужу, что утка с яичком.
Тогда они оба обрадовались, и посадили утку в корчагу, и покрыли решетом, а через час после того посмотрели и увидели, что утка снесла золотое яичко. Тогда утку пустили погулять по полю, а яичко старик взял, и понёс продавать в город, и продал то яичко за сто рублей, и, взявши деньги, пошёл на рынок, и накупил всякого харчу, и принёс домой. На другой же день та уточка снесла опять такое же яичко; Абросим и то продал. И таким образом та уточка несла всякий день по золотому яичку, и старик в малое время весьма обогатился, и сделался богат, и состроил себе в городе большой дом и множество великое лавок, и накупил разных товаров, и начал торговать. Жена же его, Фетинья, понялась (сошлась) с некиим молодым своим приказчиком и стала его любить; а тот приказчик её не любил и только выманивал у неё деньги.
В одно время, когда Абросим ушёл закупать новые товары, приказчик пришёл к Фетинье и, говоря с нею, увидел уточку, которая несла золотые яички, поймал её, и любовался, и приметил, что под крылышками у ней подписано золотыми буквами: «Ежели кто ту уточку съест, тот царь будет». Тогда приказчик, не сказав о том Фетинье, стал её упрашивать, чтоб она, любя его, зажарила ту утку. Однако Фетинья ему отвечала, что она не может и не смеет её зарезать, потому что от неё их счастие зависит. Приказчик же начал усильно просить Фетинью, чтоб она ту уточку из любви к нему зарезала и зажарила. Фетинья же, долго думая и боясь своего мужа, не смела того сделать; но после ослепилась и уточку зарезала и поставила в печь. Приказчик отлучился, обещаясь вскоре назад прийти; а Фетинья пошла в город. И на ту пору пришёл домой Иванушка, сын её, и захотелось ему есть. Он начал искать чего-нибудь пообедать и нашёл в печи жареную уточку; вынувши ту утку из печки, съел её всю дочиста и ушёл со двора опять в лавку. Потом пришёл и приказчик и кликнул Фетинью. Когда же она пришла, тогда приказчик велел ей подать жареную утку. Фетинья тотчас бросилась в печь и, увидев, что утки нет, испужалась и сказала приказчику, что утка из печи пропала. Тогда приказчик на неё рассердился и сказал ей:
— Ты, конечно, сама утку скушала!
Разбранился и ушёл из дому.
К вечеру пришёл домой Абросим и Иванушка, сын его. Приметив, что утки нет, Абросим спрашивает об ней Фетинью: куда она девалась? Фетинья же ему отвечала, что ничего о том не знает. А Иванушка сказал своему отцу:
— Кормилец батюшка! Я давеча пришёл домой пообедать, и как матушки не случилось дома, то я заглянул в печь, и увидел жареную утку и, вынувши её из печи, съел всю дочиста; только не знаю, наша ли это утка или чья иная?
Тогда Абросим вздурился на свою жену и прибил её до полусмерти, а сына своего Иванушку согнал со двора долой.
Малый Иванушка пошёл путем-дорогою и шёл, куда и сам не знает, а туда, куда глаза глядят; шёл десять дней и десять ночей и пришёл к некоему государству. И когда пошёл во градские ворота, увидел великое множество народу; и тот народ думал думушку крепкую, и такую думу, что царь их умер, а они не знали, кого царем выбрать, и уговорились между собою так: который человек прежде придёт к ним в градские ворота, то того и царём сделать над собою. И как на ту пору Иванушка пришёл во градские ворота, тогда весь народ закричал: «Вот идёт наш царь!» — и старейшины подхватили Иванушку под руки, и повели в царские чертоги, и облекли его в царские ризы, и посадили на царский престол, и начали все ему кланяться яко истинному царю своему и спрашивали от него разных приказов. Тогда Иванушка подумал, что он царём себя во сне видит, а не наяву; однако опомнился, и, увидев себя настоящим царём, возрадовался всем сердцем, и начал повелевать народом, и учредил многих чиновных людей.
По малом же времени выбрал одного из них, именем Лугу, призвал его к себе и говорил ему сицевые (такие) слова:
— Верный мой и добрый кавалер Луга! Сослужи ты мне службу; поезжай в моё отечество прямо к самому царю, бей ему от меня челом, проси, чтоб он отдал тебе виновного купца Абросима и с женою его Фетиньею, и когда он тебе их отдаст, то привези ты их обоих ко мне; а ежели не отдаст, то скажи самому царю от меня, что его государство огнем сожгу и самого царя в полон возьму.
Когда слуга Луга отправился в отечество Иванушки, и приехал к самому царю, и стал у него просить виноватых Абросима и Фетинью, — царь, ведая, что Абросим богатый купец в его государстве, не хотел было выдавать; однако рассудил, что государство Иванушкино весьма сильно воинством; и, убояся того, отпустил Абросима и Фетинью. Луга же, приняв их, отправился в своё государство и когда привёз их к Иванушке-царю, тогда Иванушка сказал своему отцу Абросиму:
— Государь мой батюшка! Ты меня выгнал из дому своего; я за то принимаю тебя к себе. Живите оба с матушкою у меня до конца жизни.
Абросим и Фетинья возрадовались, что их сын царём стал, и с того дня жили у сына много лет, а после померли. Иванушка сидел на престоле тридцать лет в добром здоровье и благополучии, все подданные любили его нелицемерно до последнего часа его жизни.
|
